К 80-летию со дня разгрома советскими войсками
немецко-фашистских войск в битве за Кавказ
Я не видел войну, не видели ее папа и мой дед. Но на этой войне, освобождая родной Кавказ, погиб мой прадед и мой рассказ будет о нем.
Моего прадеда звали Абас Гамидович Магомедов. Хоть он и родился в Темирхан-Шуре в 1900 году, но родом из селения Гелли Карабудахкентского района. У моего прапрадедушки было четверо сыновей и одна дочь. Абас был самый старший, и у него самого было перед войной пятеро детей — четыре сына и дочь, которой исполнилось всего два года. После установления Советской власти в Дагестане Абас работал бригадиром в Буйнакском городском колхозе (этот колхоз просуществовал до 1943-44 годов). После его объединили со Сталинаульским колхозом, ныне Атланаул.
Когда началась война, первым ушел на фронт его самый младший брат Гасан, водитель УКЗ «Нагорный Дагестан», так как в первую очередь мобилизовывали шоферов, с их машинами. В составе авиационной дивизии он дошел, точнее доехал, на своей машине до самого Берлина.
Вторым уехал на фронт Гусейн и третьим — Атай. Но он «не доехал до фронта», вместо него, сняв бронь, мобилизовали моего прадедушку, отца пятерых детей. Но он еще до этого ездил в прифронтовую зону, когда его назначили начальником эшелона, который увозил на фронт в 7-ми или 8-ми вагонах отобранных из нескольких горных районов республики лошадей для армии. Это было в конце сентября или в начале октября 1941 года.
Но уже, несмотря на бронь, в марте 1942 года его призвали и направили в 3-й запасной стрелковый полк. С этим полком он отбыл в район рыболовецкого колхоза, в поселок Лопатин. Здесь их часть пробыла недолго, но, проведя многочасовые занятия по военной подготовке и изучению устройств стрелкового оружия, мой прадед попадает в одну из воюющих стрелковых полков в Краснодарский край.
У Абаса Гамидовича были красивые усы и, говорят, однополчане называли его «Чапаем».
К сожалению, нам мало известно о его боевой истории. Лишь то, что мой дед Абдулла Абасович знает по рассказу однополчанина отца из селения Доргели. Вот, что стало известно семье Абаса Гамидовича:
Шли тяжелые бои с переменным успехом. Нашему командованию нужна была хорошая разведка. Для этого отобрали опытных и крепких бойцов, которые уже бывали немало в разведках. В это число попал и мой прадед Абас, а сама разведгруппа состояло из 12 человек. Уже было достаточно темно, когда командир разведроты, построив группу, объяснил поставленную перед ней задачу. Как положено в таких случаях, была проведена проверка экипировки, автоматов, финских метательных ножей. И только после этого дано разрешение занять свои места по расписанию. Одетые в белые маскировочные халаты разведчики растворились в февральской ночи.
В этой группе мой прадед шел в колонне седьмым, в обязанности которого входило следить за своим сектором — справа и в угол 90 градусов. Группа прошла, по рассказам командования, 15-17 километров от станицы Ангелинской и вышла на небольшую лощинку, где была одна землянка, а поодаль еще другая. В землянках не видно света, так как двери, окна были закрыты. Недалеко от землянки, у небольшого костра молча сидели двое бодрствующих часовых. Наши разведчики хорошо знали, что светящийся костер притупляет зрение. Когда отводишь глаза от огня, не сразу замечаешь, что происходит за спиной.
Командир разведгруппы, расставив своих разведчиков по два человека, с группой захвата отправился ползком на безмятежно сидящих у костра фашистов. До нападения было обговорено, кого из «языков» снимут, а кого возьмут. Все намеченное было выполнено четко и без шума. Убитого немца «посадили», облокотив на свое оружие, и, взвалив языка на спину одного из разведчиков, быстро стали уходить к своим. Здесь мой прадед занял свое место в группе, т.е. в его задачу входило отстреливаться от возможно преследующего врага. И не напрасно. Не прошло и 15-20 минут, как заметили погоню немцев с фонарями. Погоня длилась около часа. В одном из эпизодов, когда мой прадед стал менять диск ППШ и перескакивать из одного окопа в другой, его ранила немецкой автоматной очередью. Увидев это, друзья из группы прикрытия быстро отбили наседающих и, взяв своего боевого товарища и его ППШ, потащили, где на руках, где волоком. Нашим разведчикам помогло оторваться и то, что уже стало светать, и группа с «языком» оторвалась так далеко, что фашистские преследователи не стали испытывать судьбу и повернули назад. Наши же бойцы с тяжелораненым моим прадедом вернулись к своим, которые находились в здании Ангелинской станичной школы, там же был медпункт части.
Несмотря на все старания медиков, вытащить из тяжелого состояния разведчика им не удалось. Пролежав около недели в медицинской палатке, Абас Гамидович скончался. Когда его, раненого, принесли, проведать его пришел однополчанин и земляк из селения Доргели. Он же присутствовал, когда хоронили Абаса Гамидовича в братской могиле в школьном дворе станицы Ангелинской Кореновского района Краснодарского края. Это было 28 февраля 1943 года.
Все это стало известно сестре, матери и жене Абаса Гамидовича из рассказа очевидца –однополчанина и земляка из Доргели, имени которого, к сожалению, никто не помнит.
Так погиб, точнее умер в лазарете, один из освободителей Кавказа 43-хлетний разведчик Абас Гамидович Магомедов.
Абдулла МАГОМЕДОВ,
член кружка «Поиск», ГАОУ ДО РД «Альтаир,
ученик 11 класса, школы № 5 г.Буйнакска
